У исполнительной власти и партий нет четкого видения, куда мы идем.
Отсутствие четкого плана действий приводит к ошибкам государственного масштаба.
Фактор ошибок
Так считает руководитель НКО «Desht» Куаныш Жаиков. «Голос народа» узнал у исследователя, почему для экономики важнее верховенство права, чем налоги, и как тромбы приводят к росту цен.
- Куаныш, где мы свернули не туда и почему живем так, как живем: падающие доходы граждан, растущие цены на все, безудержная инфляция?
-Во-первых, мы никуда не сворачивали - мы идем абсолютно логично. В мире из 150-200 стран только 20 относятся к развитым, и у Казахстана исторически 90% вероятности, что он в эту категорию не попадет.
Откройте карту: вокруг нас нет ни одной страны, развитой по меркам демократии США, Канады и Западной Европы. Ближайшее к нам в этом смысле государство на расстоянии 4 тысяч километров - Южная Корея. С другой стороны – Польша.
Да, у нас не очень все хорошо с экономикой, но, во-первых, все могло быть гораздо хуже. Второе: есть объективные причины ситуации - экономические шоки. И было бы странно, если бы после войны в Украине мы не абсорбировали их.
- А еще есть перманентные государственные ошибки...
- Да, и два этих фактора находятся в общем котле, и сложно понять, где ошибки совершило государство, а где сыграли роль внешние причины. Хотя я, например, уверен, что инфляцию раздувают сами власти - своими действиями.
Исторически шапка по инфляции у нас всегда была 3-4%. Мы дублируем мировой показатель. Но если он составляет 2-3%, то у нас появляется сверхшапка на лишних 4-5 п.п. То есть цены у нас должны были бы расти скромнее, но растут гораздо ощутимее, чем в мире. И происходило это до начала войны в Украине, а причина – в неправильных действиях на уровне государства.
Хотя в событиях 2022 года роль государства резко сократилась. Так, у нас были высокие показатели инфляции, импортируемой из России. Например, раньше мы импортировали сахар с одних стран, потом ввели квоты и начали импорт с РФ. В 2022 году россиянам из-за закрытых границ перестало хватать продуктов, и они прекратили выпускать сахар из страны. У нас возник дефицит и ожидаемый всплеск цен. И так - по многим товарам.
Прошла любовь - выросли цены
- Что могло сделать наше правительство в этих условиях?
- Гипотетически – быстрее реагировать. Это как большая любовь, когда вы живете с человеком 20 лет, синхронизировались во всем, и однажды утром он говорит: «Я ухожу». Это катастрофа. То же самое произошло между Россией и Казахстаном: мы 10 лет интегрировались, и в один момент сосед сказал: «Мне самому не хватает».
Но это не снимает вину с правительства за допускаемые ошибки. Типичные примеры его неверных шагов – ввод экспортных квот на сельскохозяйственные продукты. Так госорганы краткосрочно решают проблему, когда уже выращенную продукцию фермеры из-за запрета вывоза и - соответственно - перенасыщения вынужденно продают ее на внутреннем рынке дешево.
На следующий год, с учетом риска повторения сценария, они либо не сеются вовсе, либо сеются ограниченно. Тем самым предложение падает, и внутренние цены опять повышаются.
Разумеется, влияет на цены и растущую инфляцию импорт многих товаров. У нас средние тарифы на ввоз, но с учетом транспортировки и географической удаленности, пока товары доезжают до Казахстана, дорожают кратно. В итоге потребитель платит из своего кармана за все эти издержки.
Я наблюдаю когнитивное искажение в части «ментальных корзин». Якобы на продукты казахстанец тратится отдельно, на непродовольственные товары и услуги – отдельно. А по факту это один и тот же тенге. И если гражданин сильно переплачивает за автомобили с учетом налогов, пошлин, транспортировки, «грузится по кредиту» на это авто, значит, он будет недоедать. А мы привыкли рассматривать продуктовую инфляцию как вещь в себе.
И мы, как классический think tank, стараемся отслеживать, где государство может навредить, и выражаем гражданскую позицию по этим вопросам. У государства, как у врачей, должен быть принцип «не навреди».
Вредительство государственного масштаба
- Так наше государство вредит регулярно… В очередной раз ввело заперт на экспорт, на это раз - лука.
- Это институциональная «колея», которую описал экономист Аузан. И однажды я задался вопросом: я - не самый умный человек в комнате, а власти не могут быть настолько дураками, чтобы не понимать очевидных и не очень вещей. Потом я понял: в отличие от политиков, я не принимаю решения, а просто сижу умничаю в кабинете. А они пытаются решить проблемы.
В этом плане все политики одинаковы в мире, в тех же США есть такая риторика: в угоду краткосрочным интересам власти жертвуют интересами долгосрочными. Политику нужно стабилизировать ситуацию здесь и сейчас, потушить пожар имеющимися средствами. И он тушит, разнося дом. Поступает он так потому, что у него нет уверенности, что он и завтра будет сидеть в своем кресле, а задачу нужно выполнять сейчас. Наступает следующий год, и люди разгребают свои же авралы-завалы, которые насоздавали в прошлом году.
Не зря власти называют political animals: интуитивно они понимают высокий риск своей работы, и действуют так, как действуют.
- А наше население в очередной раз испытывает шок…
- Да, нам говорили: потерпите краткосрочный шок, пока мы идем в очередной Казахстан-2050.
«Не вам решать»
- При этом чаще всего государственные мужи прикрываются благими целями, ведут нас то в Казахстан-2030, то в Казахстан-2050. А по факту, на ваш взгляд, куда мы идем?
- Раньше я и мои коллеги тоже задавались этим вопросом. В 2020 году были на Zoom-звонке и предложили Кайрату Келимбетову, который как раз возглавил АСПиР (Агентство по стратегическому планированию и реформам) определить, какую страну мы строим. На что услышали:
«Ребята, вы что? Мы – исполнительная власть и ничего не решаем. Есть политические циклы, хотим или нет, мы проголосовали, выбрали президента и парламент, у них есть повестка. Она может быть плохая или хорошая, но она выбрана и ее надо исполнять».
Сейчас у нас есть повестка, сформированная предвыборной программой Токаева, ставшего президентом.
И худшее, что сейчас можно сделать, – это создать еще одни смыслы до 2029 года, запустить очередную новую экономическую политику или поменять национальный план развития. Вместо того, чтобы реализовывать то, что заложено - формально и неформально – в программу до 2029 года.
Но здесь возникает другая проблема – регулярно,
с циклом примерно в 2-3 года, в Казахстане принимались прямо противоположные месседжи. По программе «Казахстан-2050» у нас было заявлено, что государство – это корпорация, а все жители - наемные сотрудники. В 2013 году это послужило поводом к разрастанию квазигоссектора – раздули «Самрук», создали «Байтерек».
Два года спустя, в 2015-м, появляются 5 институциональных реформ - и разгосударствление: госкорпорация - это плохо, давайте уберем. Еще через два года политики вспоминают, что по Конституции мы являемся социальным государством, что нужно развивать человеческий капитал и людям надо помогать.
После трагедии с гибелью сестер Ситер в Астане в 2019 году у нас резко пошла социалка: начали раздавать АСП, кредиты списывать. Проходит два года – власти признают, что слишком увлеклись этой темой, а Нацфонд заканчивается, налоги не собираются, на что мы будем жить? Закругляемся.
Таких метаний не должно быть. В экономике есть понятие «трансакционные издержки», которые сопровождают любую деловую сделку, от покупки компании до покупки пылесоса домой. Это «силы трения», которые тормозят экономический рост. А государственная повестка должна быть константой, чтобы снижать такие потери. Чтобы, я как гражданин и бизнесмен, четко понимал, что на ближайшие 7 лет в стране такие «правила игры», и мог перестроить свое поведение под них, будучи уверенным, что через пару лет власти не передумают.
- Но у нас в программных документах де-юре заявляют одно, по факту мы видим другое...
- То, чего хотят власти неформально, уже другой вопрос. Одно я знаю точно:
единственная повестка, которая есть во всех документах, это территориальная целостность Казахстана. Но что будет в периметрах границ - экономический либерализм или мы строим социализм, а, может, нацпатовскую страну, - такой повестки нет. Куда мы идем - четкого ответа на этот вопрос я не слышал ни от чиновников, ни, что печальнее всего, от политических партий.
АСПиРин временного действия
- Вы упомянули АСПиР, к деятельности которого масса вопросов. Непонятно, чем конкретно занимается этот старый-новый орган, на сайте мало актуальной информации, а Национальный план развития нашей страны, якобы доработанный агентством, эксперты называют сырым.
- Когда создавали АСПиР, у меня сразу было негативное отношение. Само словосочетание государственное планирование — это враг экономического либерализма, сторонником которого я являюсь. Госпланирование оставляет вам меньше личных свобод, в том числе в экономике. Исполнительная власть на то и исполнительная, и вы не можете планировать сами у себя в кабинете что-то. Делать это должны политики в парламенте.
На момент создания АСПиР было понимание о том, что этот институт – временный, вводится в качестве промежуточного, пока не заработает госаппарат. Через трехлетний цикл после доведения реформ до логического завершения логична его ликвидация. Если государство не сделает этого после парламентских выборов 19 марта, это будет странно.
- Почему именно после выборов вы ожидаете роспуска АСПиР?
- Сейчас начинаются предвыборные баталии: партии и одномандатники выходят, что-то обещают и зайдут в парламент.
И та повестка, с которой они придут, и должна быть госпланированием и реформами. Если одна из партий предложит изменения в Налоговый кодекс, введение прогрессивной шкалы, налога с продаж вместо НДС, и получит места в мажилисе, госорганы должны будут исполнять соответствующую политику, а законы будут изменены по этой логике.
Пока парламент был не такой влиятельный, АСПиР выступал как «спарринг партнер» правительства, который за счет компактности, гибкости вносит другой взгляд и новые идеи. Когда правительство что-то предлагает - они оппонируют, где-то выполняют роль парламента.
- Что-то я не наблюдаю оппонирования.
- Это «схватка бульдогов под ковром». Хотя оппонирование должно быть видно в первую очередь вам, СМИ. Вопрос к АСПиР – насколько они открыты. Позовите уже на свои онлайн-совещания журналистов, ведь ничего секретного, что угрожало бы нацбезопасности и даже личной репутации, там не озвучивается. Тем более через СМИ можно было решать проблему кулуарщины, когда кто-то в госорганах явно пытается протащить частные интересы.
Моя коллега рассказывала, что внутри госслужбы есть бунтари, честные люди, которым претит такое поведение. И они пытаются останавливать принятие вредных решений на своем уровне, пишут, заходят к своим руководителям, которым сверху потом звонят и требуют принять тот или иной документ. А ты пригласи СМИ, просто фонариком посвети на этот участок - такой негатив будет, что сразу тормознут процесс.
Транспарентность в этом плане для сотрудников госорганов очень хороший инструмент, чтобы такие вещи останавливать.
Даешь верховенство права!
- Продолжим тему госорганов. Как вы оцениваете работу министерств экономического блока?
- В текущей конфигурации их работа неважна. Сейчас главная проблема Казахстана, в том числе в экономике, в отсутствии верховенства права.
Я проводил исследование, и могу заявить, что
экономика начинается не с налогов и инфляции, а с защиты права частной собственности и гарантий исполнения договоров. Если этих экономических столпов нет, то дальше не имеет смысла, какую маржу вы закладываете в свой идеальный бизнес-план. К вам придет силовик и отожмет половину бизнеса. А вы рейдеров в своей таблице Excel не учитывали…
Или все хорошо просчитали, а контрагент вас кинул, вы обратились в следствие и суд – безрезультатно. Все, бизнес умер.
У нас, как и в Центральной Азии, России, вообще, на постсовке очень плохие показатели по этим базовым столпам. А объемы налоговых поступлений, минимальная зарплата и другие вопросы в этом контексте второстепенны. И это фундаментально тормозит наше развитие в целом, не только экономическое, но и общественное.
Но 2022 год для меня в этом смысле стал переломным. Впервые за долгие годы я увидел, что власти начали заниматься вопросами верховенства права, коррупционерами, олигархами, клептократами, какие-то бизнесмены наконец задышали, начали выравнивать политическое поле, подтягивать другие группы, включая женщин и молодежь. Да, делается это немного в искусственном виде, но процесс начался.
Вот это более важно для экономического развития или инфляции на конце. То, что делает миннацэкономики – совсем маленький вопрос по сравнению с этим. У нас министр экономики не отвечает за экономику. Это заблуждение. У него нет рычагов, чтобы повлиять на сферу.
Почему министр не отвечает за экономику
-А за что тогда отвечает министр и его команда?
- Минэк во многом выполнял роль КПМ (канцелярии премьер-министра). Так было и до нынешнего премьера, который дает поручение, а минэк сводит и пытается откалибровать всю информацию от других министерств, чтобы они друг другу не противоречили.
Потому что мининдустрии со своими перерабатывающими отраслями и минсельхоз, минэнерго со своими добывающими вступают в конфликт, эти не хотят по низкой цене продавать сырье, а те – наоборот, ждут низкой цены. Все хотят субсидии, Минфин говорит: «денег нет». И минэк пытался склеить все эти пазлы в один план.
- А еще есть минторговли со своим постоянным, но нереализуемым желанием сдерживать цены…
- Да. Опять же, меня «восхищает» формулировка функций наших госорганов, где написано, что они разрабатывают политику в своих отраслях.
Как отдельное звено внутри исполнительной власти может разрабатывать политику?.. Как-то я был на ТВ, где
депутат парламента упрекал директора департамента по регионам одного министерства в том, что они часто меняют правила игры. Но это ты, депутат, должен менять правила игры, как представитель законодательной власти, а не балкончик исполнительной власти в лице департамента.
Фискальный маневр
- А у вас есть конкретные предложения по улучшению работы министерств?
- По министерствам реального сектора идеи есть, но они им не нравятся. Нужно перестраивать отраслевую политику на другие рельсы. Самая простая реформа, которую сильно не хотят внедрять – это фискальный маневр.
У нас правительство помогает предприятиям реального сектора через субсидии на модернизацию, на закупку сырья, спроса, жилищной сфере и так далее.
Но есть большая разница между тем, чтобы дать деньги и не забирать деньги. Если я зарабатываю на том, что мне дают деньги, я не буду развивать бизнес, а буду ходить по кабинетам. Лобби превращается в мою основную деятельность. А не забирать деньги – это налоговые льготы.
Восточная Азия так и поднималась - помогали предприятиям за счет того, что освободили от налогового бремени, а не давали субсидии. Да и давать не из чего было.
А у Казахстана есть Нацфонд. И на фискальный маневр никто не хочет идти, потому что теряется коррупционный интерес.
Тромбы ведут к росту цен
- А как вы оцениваете работу минторговли и интеграции?
- Когда сюда назначали Серика Жумангарина, я был рад. Потому что ранее, в Агентстве по защите конкуренции, он предложил прорыночные меры –
убрать скрытые субсидии на коммунальные услуги, сделать цены справедливыми, взамен введя компенсацию отдельным слоям населения. Богачи живут в огромных домах и жгут энергию, а бабушка ютится в 30 квадратах. То есть бенефициар – богатый человек, и вместо того, чтобы его субсидировать, проще бабушке отправить помощь напрямую.
В минторговли, сейчас, как я понял, меняется команда, и я слышу некоторые плохие посылы. С одной стороны, продвигаются проконкурентные политики, с другой – сохраняется административный контроль цен, когда определили 19 товаров и дружно мониторят цены на них, поднимая акимов с вопросом, почему у тебя картошка выросла в цене. Но, вероятнее всего, это старая повестка, появившаяся до нынешнего министра и поддерживаемая многими во власти.
Подобные практики, такая институциональная инерция в долгосрочной перспективе разгоняет инфляцию.
Почему, например, у человека случается инфаркт? - Из-за образования тромба. В экономике тромбы во многом образуются из-за государства: приняли необдуманную политику и думали, что решат проблему на конкретном участке. А экономика - это связанный организм, и ударить может в другом месте. И там в итоге подскакивают цены.
Commenti